Теперь же цвета моих кактусов стали гораздо свежее, их гамма включала все оттенки ярко-зеленых красок – от травянисто-зеленого до шпинатного, а у одного из них макушка была окрашена в тона свежего салата. Я не могла на них наглядеться и нарадоваться.
И вдруг. … В одно злосчастное утро, подойдя к окну, я обратила внимание на небольшой крен одного из стеблей, видимо, подмытого струей воды при поливе. Я протянула руку, чтобы его выправить, и, к моему ужасу, весь стебель остался у меня в пальцах, источая капли гнилой жижи.
В горшке мне не удалось обнаружить почти никаких остатков от довольно большого кома корней, которые я видела при пересадке: настолько далеко зашел процесс разложения. Как ни трудно было этому поверить, приходилось заключить, что уже некоторое время кактус, сохраняя внешний вид живого растения, на самом деле был мертв.
Этот день запомнился мне. Во-первых, я поняла, что вопреки привычным мерилам, прилагаемым к лиственным растениям, быстрый рост, изобилие отростков и ярко-зеленая окраска отнюдь не являются показателями хорошего состояния кактуса, а скорее должны считаться сигналами большой опасности. И, во-вторых, на смену первому, чисто эстетическому интересу к кактусам, основанному исключительно на их своеобразном внешнем виде, появился иной, более глубокий интерес к ним как к живым существам, имеющим какие-то свои, еще не понятные мне нормы и законы жизни.
В то время я не знала ни одного кактусиста и единственной моей надеждой были книги, за которыми я и отправилась в книжные магазины. Увы, даже само слово кактус оказалось незнакомым большинству продавцов, и я уже приходила с отчаяние, когда какой-то старичок предложил мне книгу Н. Верзилина «Путешествие с комнатными растения». Открыв ее и увидев рисунку, изображающие кактусы, я была готова расцеловать этого человека и ушла счастливая.
Эта прекрасная книга хотя и не сделала меня всезнающим специалистом по кактусам, но многому научила. Это была та самая азбука, без которой невозможно начать читать ни один учебник, даже для начинающих.
Я, например, что кактусов на счете не 30-50 разновидностей, как мне сказала подруга, а несколько тысяч; я узнала, что, давая своим погибшим кактусам (к этому времени у меня их было уже три) жирную парниковую землю и обильный полив, я этим погубила их.
Все оказывалось гораздо сложнее, чем представлялось сначала. Кактусы, будучи ксерофитами – сухолюбивыми растениями, пересушивание предпочитали опасному для них избытку влаги.
Наступили осенние холода, и я переселила растения в комнату. После пересадки в более бедную, песчаную землю я поставила их на подоконник, где собиралась оставить зимовать. Вскоре, однако, мне пришлось придумывать, куда их переставить, и причиной этому был мой кот Онуфрий, страшный шалун и выдумщик. Однажды, придя домой, я увидела, что Онифрий скачет по комнате на задних лапах, а передники чрезвычайно ловко подбрасывает и ловит маленький эхинопсис, вынутый им из горшка на окне. Вероятно, это был первый в истории случай жонглирования кактусом, но, чтобы он стал и последним, кактусы надо было срочно убрать с окна.
Вместе с добытыми у знакомых черенками у меня было уже одиннадцать видов, и, рассаженные в средних размеров горшки, они занимали порядочную площадь. Единственным выходом казалось подвесная настенная полка, но очень не хотелось загромождать комнату достаточно массивным предметом. Вот если бы сделать полку абсолютно прозрачную, она бы не казалась ни большой, ни тяжелой. Прозрачную – но из чего? Стекло требует рамок, реек, угольников. … Вот разве оргстекло или акрилат?
Я привезла из магазина несколько листов оргстекла в 10 миллиметров толщиной и через несколько дней расставила горшки с кактусами на большой и прочной полке. Место для нее выбрала на свету близ окна, коту сюда никак было не добраться, да и внешне растения очень выиграли при новой расстановке.
Зима прошла хорошо: ни одно растение больше не погибло. Одно мне было непонятно: почему к весне ни на одном кактусе не появилось ни единого, хотя бы самого крошечного бутона?